Во имя Праймаса. Глава 10. В гармонии с настоящим.

[initu]

Фэндом: Трансформеры
Бета (редактор): Skysword
Основные персонажи: Нокаут, Блэр, Оптимус Прайм, Блюстрик, Ред Алерт, Мегатрон, Санстрикер, Сайдсвайп.
Рейтинг: G
Предупреждения: OOC, AU

Ред Алерт освободился с дежурства и теперь спешил по коридорам базы на выход. Он хотел пропустить по несколько кубиков энергона в компании старых товарищей в баре. Его уже ждали. Но нечаянно подслушанные слова, произнесённые Санстрикером в боковом тамбуре, несколько изменили первоначальные планы руководителя службы безопасности.

— Только скажи, и мы в первый же заезд размажем этого выскочку по гоночному треку! — на удивление, голос жёлтого ламбо был полон не только злости по отношению к кому-то пока абстрактному, но и сочувствия.
— Бро, мы выкинем эту блестючку на первом же вираже! — вторил ему взволнованный Сайдсвайп.

Обращение "бро" по отношению друг к другу можно было услышать только от Миража, Блюстрика, Джазза и его воспитанников, Санстрикера и Сайдсвайпа. Джазза на базе сейчас не было, Мираж был на дежурстве, значит Блюстрик. По хорошему, Ред Алерту стоило продолжить свой маршрут дальше, но тишина в ответ на такие явно корпусо-вредительские предложения несколько настораживала. Блюстрик хоть и был таким же молодым мехом, как и братья-ламбо, но имел в отличие от этих задир и драчунов характер мягкий, добрый и отзывчивый.

— Не надо ничего делать, — наконец послышался тихий и полный такого отчаяния голос голубого трансформера, что безопасник так и замер поражённый. — Санни, даже если вы сотрёте его корпус в пыль, это ведь ничего, совершенно ничего не изменит...

— Не будет помехи, синий быстрее одумается, — упрямо гнул своё Санстрикер.

— Санни, но ведь Блэр уже выбрал. Они же везде вместе. Всегда вместе. Если Блэр не на треке, значит он рядом с этим... либо тренирует, либо таскает за собой по всему Айакону...

— Блю, так они же просто приятели! — голос Сайдсвайпа звучал хоть и возмущённо, но уверенности ему явно не хватало. — Ни о каком партнёрстве речи не идёт!

— Пока не идёт, — раздался самый настоящий всхлип. — Но не долго осталось... Этот своего не упустит, вон как обжимается о Блэра каждый раз!

— Манипуляторы вырвем! — взревел Санстрикер.

Безопасник обречённо пропустил воздух по вентиляционным системам, отправил сообщение друзьям, чтобы сегодня отдыхали без него, а сам шагнул в злополучный тамбур.

— Кому манипуляторы вырывать собрались? — бодро поинтересовался у собравшихся старший офицер.

— Сэр! — Санни и Сайдс тут же вытянулись по струнке, бросая настороженные взгляды то на командира, то на своего товарища.

Блю даже не повернулся от смотрового окна, всё также, прижимаясь шлемом к прозрачному бронепласту. Он сидел на горизонтальной, нижней выступающей части опорной рамы, всем своим видом демонстрируя полное крушение чуть ли не всей вселенной. Оценив трагичность обстановки, Ред Алерт глянул на близнецов и послал запрос своему знакомому, что обслуживал гонщиков в техотсеках. Через клик он уже знал, кто именно "обтирается об Блэра" и кому собрались отрывать манипуляторы воинственно настроенные ламбо.

Нокаут и Блэр. Интересный тандем. Даже слишком.

— Санстрикер, Сайдсвайп, вы свободны. Но, если я узнаю, что вы стали причиной аварии Нокаута на треке или на обычной дороге, даже если я просто узнаю о мелькании ваших корпусов рядом с главврачом Центральной Больницы Айакона, я вам не только десять внеурочных дежурств впаяю, но и внесу соответствующие пометки в ваши дела, а также, вы у меня ближайший ворн будете функционировать без всяких надежд на увольнительные. Я достаточно доступно изъяснил всю серьёзность своих намерений?

— Вполне, сэр, — буркнул Санстрикер. Близнецов явно впечатлил список наказаний за попытку проучить десептиконовского выскочку.
Теперь можно не волноваться за сохранность корпуса Нокаута. Не посмеют.

Ред Алерт вопросительно изогнул оптогрань, всем своим видом выражая удивление от того факта, что попавшиеся на горячем близнецы ещё мозолят своими корпусами его оптику. Братья-ламбо намёк поняли и в один клик исчезли в коридорах базы. Настало время заняться несчастным юным мехом.
Ред Алерт присел рядом с Блюстриком, с удивлением отмечая про себя, что по лицевой пластине последнего во всю течёт омыватель.

— А теперь, Блю, поведай мне свою проблему, — мягко обратился к голубому начинающему гонщику командир службы безопасности.

— Сэр? — переспросил тот, так и не оторвав оптики от происходящего за обзорным окном. Офицер здорово сомневался, что Блюстрик сейчас вообще что-то видит.

— На сегодня я уже службу закончил, так что просто Ред.

Это возымело действие, и голубой трансформер с вялым, но всё-таки удивлением, воззрился на своего командира. Не то чтобы Ред Алерт славился педантичностью Проула, или повышенным вниманием к субординации как Ультра Магнус, или был суровым командиром как Айронхайд, но Блюстрик ни разу не слышал, чтобы его командира называл на базе Редом кто-то кроме Инферно. Но Инферно был бессменным напарником и старинным приятелем Ред Алерта, ему было позволено и не такое.

— А теперь, давай поговорим о твоей трагедии. Выкладывай всё как есть.

— Сэр... Ред... Проблемы как таковой нет.

— Ну, конечно! — хмыкнул сине-белый мех, поудобнее устраиваясь на горизонтальной нижней части силовой рамы. — Именно поэтому, что проблемы нет, ты сейчас больше ходячий деактив напоминаешь. Давай-давай, с самого начала. Максимально подробно. Ты, главное, начни, дальше само пойдёт.

— Хорошо... я планировал стать гонщиком. Потом, конечно, в будущем. Даже спросил разрешение у Оптимуса Прайма посещать тренировки на треке в свободное от службы время. Он разрешил. Меня тренировал Сайдс, потом Санни стал помогать. Даже что-то получаться началось. Я выиграл несколько заездов в любительской категории... Хотел опыта поднабраться и попробовать к Блэру в ученики попроситься. Сайдс обещал помочь, поговорить с Блэром. А потом Блэр получил травму в заезде, исчез на несколько декациклов. Я пытался узнать где он проходит лечение, но не получилось. А когда он вновь появился на тренировках, то уже был в сопровождении Нокаута. Оказалось, что теперь Нокаут лечащий врач Блэра. Я думал, что как только Блэр вернётся на трек окончательно, лечение закончится, всё опять будет как раньше. Но этот... заявился на главный заезд, в центральную ложу! Весь стразами обклеился. И сразу после финиша повис на Блэре, тут же утащил куда-то. Блэр даже церемонию награждения пропустил! Такого никогда не было... А теперь Блэр официально взял Нокаута в ученики, готовит его к любительским заездам. Прыгает возле него как Альфа возле бэты, резину подбирает, конфигурацию бампера уже который раз меняют... Блэра даже собственные ученики почти одного не видят, везде он с Нокаутом!

Блюстрик выплюнул имя главного врача десептиконов почти с ненавистью. Ред Алерт с грустной улыбкой наблюдал за сжимавшимся от негодования юным мехом. Первая влюблённость? Или просто преклонение перед живой легендой?

— И что он в нём только нашёл? — начинающий гонщик зло ударил кулаком по прозрачному бронепласту. — Как гонщик — он никакой! Этот Нокаут никогда не будет лучшим. Даже Санни и Сайдс его легко сделают на треке! Только и может, что ходить всегда начищенным до блеска. Ещё и пахнет как фемка! И стразами теперь всю броню обсыпал. Тьфу! А Блэр с него оптики не сводит, даже не замечает никого вокруг. И теперь только об этом выскочке и говорит: Нокаут то, Нокаут сё.

Блюстрик, выговорившись, замолчал. Омыватель так и продолжал стекать по его серебристым щекам. Голубой бот даже не делал попыток смахнуть крупные сверкающие капли.

Ред Алерт задумался. Нужно было срочно сделать или сказать такое, чтобы переключить юного меха на что-то другое, попытаться сделать так, чтобы Блюстрик увидел всё в ином свете.

— Блю, скажи, а только Блэр никого вокруг не замечает когда рядом со своим... товарищем, или когда Нокаут рядом с Блэром, он тоже на окружающих не реагирует?

Блюстрик с явным непониманием воззрился на командира.

— Я хочу уточнить, это у них обоюдное или увлечение только со стороны Блэра?

Голубой трансформер задумался. Ред Алерт знал, что врать Блюстрик не будет, даже ради себя. По тому, как через некоторое время размышлений потускнела оптика у молодого гонщика, командир службы безопасности уже понял каким будет ответ.

— Обоюдное — признал Блюстрик. — Они оба словно светятся изнутри когда рядом. И раньше вроде как Нокаут кристаллы на себя никогда не цеплял...

— Ну вот видишь! Два меха, уже взрослые, прошедшие через всю войну, через потери, предательства, боль — нашли себе пару. Им хорошо вместе. Это такая редкость, встретить в этой жизни ту искру, которая будет светиться только для тебя. Которая примет тебя таким какой ты есть. И ради которой захочется что-то изменить к лучшему, даже если это лучшее — всего лишь кристаллы на собственной броне, — Ред Алерт улыбался внимательно слушавшему его Блюстрику. — Сейчас ты наблюдаешь самый трудный, самый опасный период для них обоих. Они пытаются поверить друг в друга, в себя. Переступить через свои страхи, свои сомнения. А сомнений много. С каждым ворном всё больше и больше. И чем больше времени проходит, тем сложнее посмотреть в дорогую искре оптику и сказать такие простые, искренние слова. Мехи учатся держать себя в манипуляторах, учатся самоконтролю. Очень часто мы утрачиваем с возрастом смелость на проявление инициативы. Мы придумываем себе множество отговорок, причин, опасений, начинаем верить в то, что быть одному лучше, спокойнее, правильнее. Именно поэтому обычно большинство союзов заключается между юнглингами. В юном возрасте искру слушают куда больше чем перегруженный страхами и опасениями процессор. Потому, взрослым трансформерам так тяжело найти себе пару. Даже если один рискует признаться в чувствах, второй может дать задний ход.

Старший офицер помолчал, разглядывая задумчивый фейсплет голубого гонщика. Омыватель уже не тёк по его щекам, синяя оптика светилась ровно, немного задумчиво. Блюстрик сейчас был прекрасен, как прекрасна сама юность.

— Война многого нас всех лишила. Она лишила нас права на счастье, отобрала то радостное время, когда хочется гулять держа за манипулятор своего партнёра, когда так приятно строить мечты о совместном будущем. Она одарила нас всех болью, страхами, оставила множество шрамов. И не все эти шрамы можно заполировать. Некоторые из них остаются на искре. Война породила множество искалеченных судеб.

Сине-белый трансформер протянул свой манипулятор и вытер следы мокрых дорожек с серебристых щёк своего слушателя. Интересно, кому он это всё сейчас говорил? Ему или себе?

— Посмотри на Айронхайда и Бамблби. Ведь Айронхайд мог потерять Би даже не успев понять как много он значит в его судьбе. Сейчас тебе кажется, что всё закончено, что твоя искра разбита, потому что твой избранник выбрал другого. Но прислушайся к своей искре, правда ли это она тебе говорит о своей боли, или это говорят уязвлённая гордость, самолюбие, обида? Разберись, что именно тянет тебя к Блэру. Не ошибись! Такие ошибки очень дорого нам обходятся.

— Ред, скажи... я никогда не слышал о твоём партнёре, — Блюстрик смотрел прямо в узкий визор безопасника, честно, открыто. — Почему ты один? Ты не успел сказать или потерял его?

Сине-белый трансформер печально качнул шлемом.
— Ни то, ни другое, Блю. У меня не было партнёра до войны. Как-то не сложилось. В этом мне пришлось легче чем всем остальным. Ни я, ни Айронхайд не были связаны ни узами, ни обещаниями. Нам не о ком было переживать.

— А сейчас почему ты один? Ты ведь совсем не похож на Проула. Даже Айронхайд, которого все считали... выше всяких подобных глупостей...

— Ты хочешь сказать, считали Хайда бесчувственной болванкой? — неожиданно рассмеялся Ред Алерт, подмигнув смущённому молодому меху. — Да, Айронхайд потрясающий боец. Во всём. И он молодец. Он принял решение, что больше не один, без колебаний, спокойно. Не все так могут. Я вот так не смог.

— Не смог? — прошептал Блюстрик, его оптика удивлённо расширилась. — Значит ты не решился признаться?

— Не решился, — согласно кивнул командир отдела безопасности. — Сначала было не время для подобных признаний, затем стало не до того. А потом... потом я понял, что без меня моему потенциальному партнёру будет куда как проще. Наше поколение тащит за собой слишком большой груз воспоминаний, слишком большую боль от допущенных ошибок, пропущенных возможностей. Каждый из нас научился носить маску. С такими масками легче функционировать.
— Маску? Как Оптимус Прайм?

— И как Оптимус, и как я, и как Проул...

— Проул? А он разве когда-то был другим? — окуляры молодого бота горели уже самым настоящим любопытством.

Ред Алерт несколько кликов размышлял, стоит или не стоит знакомить с прошлым молодого трансформера, но потом решил, что кое-что ему всё-таки следует увидеть. А там, пусть сам делает собственные выводы.

— Знаешь что, Блю. Приглашаю тебя на небольшую экскурсию в прошлое.

— Это куда?

— В городской архив!

***

Блюстрик не веря своей оптике смотрел на мелькавшие изображения на информационном экране, которые подобрал из сохранившегося в главном архиве Ред Алерт. Это были обычные кадры из студенческой жизни. Многих ботов он никогда не видел, и не увидит, как мрачно прокомментировал данный факт старший офицер. Почти все они — кого сохранила память огромного архива навечно как счастливых, беззаботных юнглингов — уже давно были деактивом. Их яркие корпуса на снимках, открытые, радостные фейсплеты, искрящаяся озорством оптика, широкие улыбки... не верилось, что этих красивых трансформеров больше нет и никогда не будет. Но среди замерших во времени корпусов попадались и те, кто был знаком Блюстрику. Смутно знаком. Тогда Ред Алерт начинал комментировать.

— Это Проул. Выпускной Академии Правопорядка. Тогда он мечтал быть патрульным. И он успел побыть им какое-то время вместе со своими товарищами-сокурсниками.

Блюстрик смотрел во все оптосенсоры на абсолютно раскрепощённого, весёлого чёрно-белого бота, который вместе со всеми остальными своими товарищами что-то кричал в объектив, поднимая в произносимом тосте кубик явно со сверхзаряженным. Его яркая, синяя оптика лучилась озорством, манипулятор обнимал за талию сокурсника, тогда как серво последнего вальяжно лежал на плечевой накладке Проула. С первого взгляда было ясно, что эти двое хорошие приятели.

— Это Айронхайд. Его отряд тогда на соревнованиях между высшими учебными заведениями взял первое место.

Красный трансформер, без большей половины в настоящем утяжелённой брони и вооружения, гибкий, статный, стоял широко расставив ноги и с огромной гордостью поднимал на вытянутом серво выигранный своими воспитанниками кубок из сверкающего металла украшенный гравировкой. Вокруг него толпились совсем юные юнглинги, счастливые, растрёпанные и даже немного растерянные от собственной удачи.

— Это Рэтчет. Первая стажировка в медкорпусе.

Окуляры Блюстрика расширились ещё больше. Это был и правда Рэтчет, но какой он тут был... молодой, красивый, довольный! И он улыбался во все дентопластины, вытянув в манипуляторе какую-то пробирку с подозрительной субстанцией внутри. К нему тесно, даже слишком тесно, прижимались ещё два студента-стажёра с медицинскими знаками на нагрудной броне: очень красивая, стройная белая фемма с алым шевроном на шлеме и изумрудно-яркий очень изящный мех. Все трое что-то возбуждённо говорили, все трое были счастливы, все трое улыбались.

— Это Старскрим, Тандеркрэкер и Скайварп. Первый тренировочный боевой полёт. Лучшие результаты не только среди сверстников, а вообще среди сикеров того времени.

На снимке стояла тройка стройных, совсем юных сикеров, почти что вчерашние сикерлеты. Сдержанный, старающийся держать марку Тандеркрэкер, безгранично счастливый, чуть ли не подпрыгивающий от нетерпения Скайварп, и Старскрим, стоящий чуть в стороне, надменно, гордо, чуть изогнув тонкие губы в усмешке. И даже на этой карточке была видна абсолютно безразличная ко всему алая оптика, в которой успели поселиться боль и отчаяние. "Значит, уже успел потерять свою фемму", — подумалось Блюстрику. — "Праймас, как же рано... как же рано и столько боли для одного".

— Это Джетфайер и Джетсторм. Выпускной Военной Академии.

Блюстрик уже устал удивляться. В обнимку на снимке стояли двое самых легендарных джета автоботов со своими подружками. Белоснежный с оранжевыми вставками Джетфайер и синий с голубыми вставками Джетсторм. Пока ещё даже без нарощенной тяжёлой брони, стройные, высокие. Фейсплеты, как и у всех до этого на предыдущих снимках, открытые, словно светящиеся изнутри. Ярко сияет синяя оптика. И пока ещё нет этого сумрачного взгляда у Джетсторма, нет этой злой ухмылки, нет пока ещё никаких шрамов. Они не ждут от будущего ничего плохого. Они ещё верят в счастье.

— А это Прайм... — вокалайзер Ред Алерта издаёт короткие помехи. — Оптимус Прайм.

И Блюстрик понимает, что больше никогда его личный мир не будет прежним. Ибо прежний мир только что разлетелся на куски, осколки всей той лжи, которую породила эта долгая война.

На снимке стоит красивый, очень красивый юнглинг. Красно-синий корпус узнаваем, но он пока без устрашающего вооружения и без утяжелённой брони. Стройные ноги, тонкая талия, широкий торс. Знакомые антенны на шлеме и нет даже намёка на маску. Фейсплет светлый, открытый, излучает доброту и какую-то мягкость. Оптика яркая, сверкает что драгоценные кристаллы. А рядом... рядом Мегатрон. Тоже пока без сверхпрочной брони, без своей лазерной пушки. Фейсплет чётких, строгих линий, но красная оптика светится ровно, без так знакомой удушающей ярости. И на его жёстких губах играет совершенно искренняя улыбка. Они стоят тесно обнявшись, с крепко переплетёнными пальцами. Такие отчаянно юные, такие отчаянно счастливые. Именно так должны выглядеть бондмейты. Только так.

Блюстрик переводит наполнившуюся омывателем оптику на своего командира. Ред Алерт молча смотрит в ответ на своего молодого подчинённого.

— Здесь есть и Нокаут. Блэр появится намного позже. День его активации придётся на начало военных действий. Хочешь взглянуть на будущего главного медика десептиконов?

Блюстрик отчаянно мотает головой. Нет! Он не хочет. Он больше ничего не хочет. Он не хочет отомстить Нокауту, он не хочет внимания Блэра. Он просто не имеет на это право! Он вообще не имел право всё это видеть. Ему кажется всё это знание настолько личным, сокровенным, что остаётся ощущение, будто он тайком подсматривал за другими. На искре больно и горько. Как теперь смотреть в оптику всем им? Как смотреть, если ты знаешь, что все они на самом деле другие, те счастливые юнглинги из прошлого, у которых грубо отобрали даже право на мечты о счастье...

Ред Алерт будто всё понимает, привлекает голубого гонщика к своей груди и обнимает. Крепко, бережно. В тишине полумрака древнего архива раздаются тихие рыдания. Так оплакивают уходящее и слишком долго задержавшееся детство.

***
Нокаут дёргался с самого прихода в онлайн. Его всё раздражало, всё казалось не таким как обычно. То очиститель в мойке слишком холодный, то энергон в печке перегрелся, то полироль вдруг катышками на броне стала скатываться, лифт еле тащится, шарки тупобамперные свою ржавь еле по дорогам катят.

На треке его встретил молчаливый, собранный Блэр. Он ни разу не то что не возразил или хоть слово поперёк сказал постоянно взрывающемуся, находящемуся в состоянии почти тихой истерики Нокауту, синий гонщик даже ни разу не бросил косого взгляда. Он терпеливо сносил резкие перепады настроения своего ученика с таким спокойствием, как будто ничего и не происходило, всё в порядке вещей. Только иногда синие ладони проводили по плечам или спине взвинченного до предела красно-бордового медика, словно успокаивая, ободряя.

Обычный заштатный квалификационный заезд. Двадцать участников из гонщиков-любителей. Всего лишь расстановка гоночных болидов на стартовых местах в главном заезде для самого лёгкого класса. Ничего важного. Расстановка мест потом изменится ещё не раз, главный заезд будет решать кто придёт первым. Но не для Нокаута. Для него это почти вызов, новая точка отсчёта, та грань, за которую нужно ещё набраться смелости переступить. Переступить, и оставить за чертой все сомнения, ошибки, прошлое. А смелости не хватает. Точит скраплет сомнения процессор, обгладывает его немилосердно со всех сторон. Зачем тебе перемены? Не легче ли оставить всё как есть, сдаться, плыть по течению жизни и дальше? Не всё так плохо, ты же уже привык, смирился.

Но синие манипуляторы обнимают, разворачивают. Яркие, бездонно-синие окуляры ловят затравленный взгляд метающейся в панике красной оптики: в них уверенность, вера, участие. Нокаут не выдерживает, делает шаг вперёд и утыкается фейсплетом в синее плечо. Его обнимают. Он чувствует тепло чужой искры, его обволакивают такие спокойные, такие мягкие энергополя Блэра. Придёт он первым или последним, для того не важно. Для синего гонщика важен сам факт того, что Нокаут выйдет на трек.

Красно-бордовый трансформер резко отстраняется, и не глядя больше на своего друга и тренера, трансформируется в лёгкую, изящную, обтекаемых линий гоночную машинку. Его резина взвизгивает, и спорткар выезжает на матовое покрытие гоночного трека.

***

Блюстрик выжидает до последнего, медлит, ещё слишком рано, он успеет присоединиться к стартующим сегодня в заезде. Наконец, тот, кого он так долго ждал, показывается из технического ангара. Красно-бордовый спорткар плавно выезжает на трек и занимает своё место среди гонщиков. Блюстрик тоже спешит к группе стартующих. Теперь нужно быть очень внимательным.

Чуть сместив зеркало заднего вида, голубой гонщик улавливает знакомые цвета корпуса на почти пустых трибунах. Ред Алерт. Значит решил не пускать всё на самотёк.

На два корпуса впереди газуют на месте, выпуская чёрные клубы выхлопов, Санстрикер и Сайдсвайп. Да, проконтролировать было необходимо.

***

Сигнальный фонарь. Старт. Визг шин. Яркие цвета брони сливается во что-то одно, в какое-то диковинное переливающееся существо без чётких границ, что как шарик ртути катится по чернеющей змейке покрытия трека вперёд. То удлиняясь, то утолщаясь, стремительное существо, не сбавляя скорости, слизывает крутые повороты, устремляясь к одной ему известной цели. А потом, потом начинает распадаться.

На втором круге слабые начинают отставать, кто-то вылетает на очередном повороте, не вписавшись в траекторию, потеряв управление. Сильная пятёрка выбивается вперёд. Четвёртым идёт красно-бордовый спорткар, уверенно скользя за тройкой лидеров. Чуть сзади него держится ярко-голубой болид. Пятёрку лидеров начинают догонять из основной группы два стремительно летящих корпуса. Две ярких вспышки: красная и жёлтая. Голубой болид медленно смещается по треку то вправо, то влево, не пуская, не позволяя яркому дуэту пробиться вперёд. Красно-бордовый начинает набирать скорость, наращивая обороты, почти искря своими шинами. Он скользит завораживающей взгляд искрой, обходя одного, второго...

Финиш. Черта. Резкий гудок. Свет сигнального фонаря.

Нокаут пролетает вперёд на автопилоте ещё какое-то время после пересечения финишной прямой. Затем медленно сбрасывает скорость, лениво разворачивается на второстепенную дорожку, возвращается.

Блэр стоит почти возле сигнального фонаря, на его фейсплете широкая улыбка. Синяя оптика сверкает, в ней плескается веселье и что-то ещё. Что-то такое, от чего искра Нокаута замирает и взрывается ярким фейерверком внутри своего отсека, опаляя сладким безумием все системы.

Нокаут подъезжает вплотную к своему тренеру, трансформируется и замирает перед ним, пытаясь угадать его ответ, ловя каждое движение синего гонщика.

— Второй, — произносит Блэр с гордостью. — Ты пришёл второй!

— Второй, — шепчет Нокаут, притушив оптику. Он силится осознать этот факт и это ему удаётся далеко не сразу.

После такого огромного перерыва, недолгих тренировок всего несколько декациклов, и без всяких дорогостоящих апгрейдов, он смог придти вторым. Нейросеть гудит, вибрирует, выплёскивая на своего хозяина безумную смесь из страха, возбуждения и счастья. Нокаут чувствует, как липкий конденсат испаряющегося хладагента покрывает его корпус, ощущает как крепкий манипулятор Блэра берёт его серво. Медик послушно идёт за тренером. Куда они идут, сейчас абсолютно не важно. Процессор перегружен, он не способен обрабатывать информацию.

Техотсек. Их техотсек. Блэр подводит Нокаута к скамье, а сам отходит к нише с энергоном. Да, подзаправка систем лишней не будет.

Красно-бордовый трансформер обессиленно садится на широкую скамью, откидывается спиной на стену, погружает все системы в полуофф. Неприятная качка и чувство лёгкой дезориентации постепенно отступают. Медик активирует оптосенсоры. Прям перед ним на корточках, почти вплотную, сидит Блэр с кубиком низкозаряженного в манипуляторах.

— Выпей, — синий гонщик улыбается тепло, очень по доброму. — Ты перегрелся.

— Веду себя как спарк, — беззащитно улыбается Нокаут. Он смущён своим поведением, таким странным откатом программ.

— Вот сейчас я верю в твоё функционирование. Полное функционирование! — тихо смеётся Блэр. — Как ощущения?

— Чудесные, — широко улыбается в ответ красно-бордовый мех. Ему и правда очень хорошо.

Поддавшись необъяснимому порыву, он отталкивается от стены и приникает к губам Блэра в лёгком поцелуе. Это задумывалось как дружеский, короткий поцелуй безмерной благодарности, которую просто нельзя выразить обычными словами. Дружеским он оставался не дольше короткой пульсации искры.
Жаркая волна желания прокатилась по нейросети, скручивая эндоскелет, снося все предупреждающие блоки, выбивая в долгую блокировку все защитные программы, логические цепи, всё, что могло помешать, остановить, прекратить это опьяняющее, такое желанное и прекрасное безумие. С нетерпеливым рыком Нокаут обнимает своего партнёра за шею, поглаживая пальцами синий шлем, локаторы-крылышки. Он берёт эти строгие губы приступом, боем, нетерпеливо покусывая их эластичный мягкий металл, упиваясь чужим вкусом, наслаждаясь каждым мгновением почти сворованной у реальности близости.
Его гибкая глосса проникает в чужой рот, жадно проводит по чужим дентопластинам, щекочет гладкие форсунки, касается чужой глоссы, переплетается с ней тесно, жадно. Нокаут тянется вперёд, пока его броня не начинает тереться о чужой корпус, соприкасаясь с ним чувствительными датчиками, почти искря. Его корпус и так разогрет после гонки, а чужое тепло подстёгивает ещё больше, как доза концентрированного возбудителя. Искра трепещет внутри, будто пойманная в клетку птица. Дрожащие, полыхающие энергополя окутывают другого трансформера, сминая его защиту, утягивая за собой, сбивая все настройки. Нокаут чувствует как дрожит чужой корпус в его манипуляторах, чувствует как чужие серво впиваются в его плечи.
Это отрезвляет. Чуть не рыча от бессилия и неудовлетворённости, Нокаут отпускает синего гонщика, отстраняясь от него, но всё ещё придерживая пальцами за шею. Блэр с трудом вентилирует свои системы, горячий пар прозрачными струйками выбрасывается нагревшимся корпусом из специальных пазов в плечевых накладках. Окуляры синего трансформера слабо мерцают, рот призывно приоткрыт. Гонщик мелко дрожит, его моторка яростно рычит, срываясь на холостых оборотах. Анализаторы запаха десептикона явственно чувствуют запах чужой разогретой смазки. Красные окуляры поражённо округляются.

— Блэр... — не веря сам себе, прерывисто шепчет Нокаут.

Гонщик только что ответил ему! Ответил не колеблясь ни клика, ответил сразу же, даже не сделав попытки отстраниться, не задумываясь, что их могут увидеть, заснять. Нокаут ласкает пальцами шею Блэра, продолжая беззвучно шептать его имя.

— Каути, — тихо просит синий мех, подставляя свой фейсплет под почти невесомые поцелуи такого жадного, ненасытного партнёра. — Не уходи от меня.

— Никогда, — заверяет его Нокаут, вновь притягивая синий корпус к себе и накрывая своими губами такой сладкий, такой желанный рот.

Чуть позже они оторвутся друг от друга, но их обещающие, полные вожделения взгляды скажут куда больше слов всё то, что так давно копили в себе мятежные искры. Красно-бордовый и ярко-синий корпуса покинут тренировочные треки тесно соприкасаясь, переплетя манипуляторы, соединив пальцы. Красная и синяя оптика отныне и навсегда будет гореть только ради другой. Выбор Искры, выбор бондмейта, соузника по жизни — делается всего лишь раз. Это выбор перед вечностью, выбор перед Праймасом, выбор до конца времён.

***

Ред Алерт поднялся на трибунах. Заезд окончен. Лидеры определены, позиции на стартовом поле в главном заезде рассчитаны. Но это не главное. Главное то, что происходило на треке во время квалификационного заезда. Удивительное дело, но голубой болид всё время будто прикрывал задний бампер красно-бордового спорткара. Блюстрик пришёл третьим, хотя руководитель отдела безопасности мог с уверенностью сказать, что в данном заезде голубой гонщик мог с лёгкостью претендовать на первое место. Но он уступил. Уступил, выручая другого, своего соперника, своего противника.

Сине-белый трансформер всегда следил за голубым мехом, с самого их первого знакомства, когда Блюстрик прибыл новобранцем в личный отряд Оптимуса Прайма. Старался его прикрыть незаметно в бою, наставить, помочь советом в обычной жизни. Он радовался успехам голубого гонщика, переживал, когда тот страдал, отправив очередного противника в деактив. Блюстрик был отличным бойцом, но только на тренировочном поле. Юный мех с трудом гасил чужие искры, каждый раз после этого надолго замыкаясь в себе. Потому, Ред Алерт как мог изолировал его от подобных миссий, придумывая разные другие задания, оберегая эту чистую, искреннюю искру. И вот сейчас его труды показали первый важный результат.

Статный сине-белый мех спустился вниз, к треку. Там молча буравили друг друга тяжёлыми взглядами Санстрикер, Сайдсвайп и Блюстрик. Братья-ламбо явно пребывали не в самом лучшем своём настроении не получив шанса хотя бы зажать на треке между своих боков ненавистный бордовый корпус. И явно не особо понимали почему их товарищ вдруг встал на сторону их общего врага.

Ред Алерта первым заметил Сайдсвайп.
— Сэр!

Все трое молодых бойцов подобрались, у всех троих оптика поблёскивала подозрительно и напряжённо.

— Отличный заезд, — заметил руководитель безопасности. — Поздравляю вас с отличными результатами! Первая пятёрка, и в ней трое автоботов. Вы отличная команда!

Молодые мехи сдержанно покивали, принимая похвалу достаточно безразлично. Оно и понятно, места в данном случае не интересовали никого из этой тройки. Но какое дело до этого безопаснику? Ред Алерт развлекался про себя, наблюдая за кислыми фейсплетами братьев-ламбо.

— Думаю, сегодня вечером на базе можно будет устроить небольшую вечеринку в честь ваших успехов! Всем уже давно пора расслабиться.

— Это отличная новость, сэр! — Санстрикер даже попытался изобразить радость. Не очень удачно, правда. Но его попытка была достойна уважения.

— Тогда, может мы рванём на базу, предупредим остальных? — Сайдсвайп сориентировался быстрее брата, намекая, что пора уже сваливать отсюда.

— Конечно, — кивнул Ред Алерт, наблюдая, как братья-ламбо трансформируются и исчезают за ближайшим поворотом с максимально возможной скоростью.

— Разве ты не с ними?

Блюстрик отрицательно качает головой.
— Я хочу перекинуться с Нокаутом и Блэром парой слов.

— Блю, поверь мне, лучше не сегодня. Завтра, через несколько орнов. Но не сегодня.

Они оба наблюдают как Блэр почти на себе тащит в сторону своего техотсека полностью выпавшего из реальности Нокаута.

— Да, наверное, вы правы, — соглашается с неохотой Блюстрик.

— Блю, ответь мне на один вопрос, — Ред Алерт очень внимательно смотрит на молодого гонщика. Оптика того тут же становится подозрительной, почти враждебной, голубой корпус весь подбирается. — Ты ещё раз заходил в архив. Зачем?

— Хочу знать правду. Обо всём.

Руководитель безопасности медленно кивает, соглашаясь.
— Блю, хочу тебя попросить. Пожалуйста, не пытайся оживить прошлое, жить нужно всё-таки настоящим.

— Но и забывать прошлое не стоит. Это наша история.

"Мне очень жаль, Блю, очень жаль, что всё так получилось", — думает Ред Алерт, провожая печальным взглядом уходящего прочь голубого гонщика. Он никогда не забывал, что все произведённые действия имеют свою цену и свои последствия. Иногда прошлое может затенить даже самое светлое будущее.

***

Старый трансформер из охраны проводил задумчивым взглядом молодого меха с голубой бронёй. Он был удивлён. Этот молодой гонщик уже несколько раз приходил в древний архив Айакона. Первый раз сюда его привёл глава службы безопасности, впоследствии голубой красавец приходил один. Он подолгу сидел у одного и того же информационного экрана, что-то просматривая, изучая. В тёмном пустынном зале, в котором была собрана вся сохранившаяся хроника Кибертрона целой эпохи, позже получившей название Золотого Века, теперь часто мигал одинокий огонёк.

Блюстрик сел за уже ставшей родную рабочую консоль, привычно загрузил банки данных главного архива. Он сидел и молча смотрел на мерцающий информационный экран. Гонщик пришёл сюда последний раз за самой главной информацией. За всё это время он так и не набрался смелости ввести один единственный запрос, который интересовал его вот уже несколько декациклов. Моторка протяжно взревев, прогнала горячий воздух внутри напряжённого корпуса. Блюстрик протянул серво и ввёл в строку поиска имя — "Ред Алерт". Экран мигнул и через клик на нём появился снимок и колонка с информацией по объекту запроса.

На Блюстрика с экрана смотрел высокий, элегантного сложения юнглинг с такими знакомыми цветами брони. Никакого визора, никакого вооружения. Светлый, очень правильных линий фейсплет, такой спокойный, с немного даже утончёнными чертами. Мягкая синяя оптика смотрит проницательно, заглядывая в самую искру. Во всём облике чувствуется собранность, целеустремлённость. Курсант Военной Юридической Академии. Он серьёзен, но на чувственной линии рта ощущается будто спрятавшаяся там стеснительная улыбка. Олицетворение мира, гарант спокойствия.

Блюстрик вчитывается в скупую информацию. И искра замирает, сжимаясь. Этот чистый облик никак не вяжется с грязным прошлым, что открывает древний архив. Сирота. В возрасте 11 ворн был захвачен вместе с пиратским кораблём возле так печально знаменитого скопления астероидов в дальней системе, где до сих пор продолжается работорговля. Содержался не в блоке, забитом пленными трансформерами, а в закрытом отдельном отсеке. Характерные повреждения всех систем предполагают неоднократное насилие физического характера. Был отправлен на Торкулон для восстановления, оттуда зачислен в приют на Тикслану, жуткую глушь. От оформления опекунства отказался. Закончил учебную группу с отличием. Из приюта был отправлен на Кибертрон с наилучшими характеристиками и рекомендациями от преподавательского состава и лично директора. С первого раза поступил в Юридическую Академию на факультет защиты прав мирного населения. Закончил академию досрочно и, естественно, с отличием. Подал запрос о назначении в самую дальнюю колонию, где постоянно велись военные действия с пиратами и работорговцами. Во время начала восстания был отозван обратно на Кибертрон и назначен младшим офицером в главный штаб Айакона. Затем был переведён в личный отряд Оптимуса Прайма.

На этом информация заканчивалась.

Блюстрик откинулся на спинку сидения. Так вот значит какой он на самом деле, его командир. Подвергшись издевательствам и насилию будучи малым беззащитным спарком — он посвятил всю свою жизнь для защиты чужого функционирования. Теперь было понятно, почему Ред Алерт до сих пор не выбрал себе партнёра. Открыть свою искру и поделиться с другим подобными воспоминаниями... не каждый решится. Отсюда и визор и столь горькие слова о грузе прошлого, об ошибках и о маске, за которой легче скрывать свою старую боль.

Искра внутри корпуса сжималась, как будто принимала, пыталась разделить чужую скорбь. Блюстрик решительно поднялся. Ред Алерт помог ему не только разобраться в себе, понять себя, но и переоценить, осознать многие вещи. Теперь Блюстрик поможет ему. Да, завоевать расположение и симпатию командира отдела безопасности будет куда как сложнее, чем внимание Блэра. Но впервые за своё функционирование Блюстрик точно знал чего хочет. И на этот раз отступать он не собирался.

***

— Ред Алерт? — мощный голос Айронхайда прокатился словно волна от взрыва, отскакивая от стен коридоров военной базы автоботов.

Руководитель службы безопасности подождал, пока командир поравняется с ним.

— Айронхайд, — вежливый, короткий кивок.

— Поговорить надо, — мощный ярко-красный корпус замирает рядом, словно скала.

— Вопрос безопасности или общественного характера?

— Личный.

Безопасник удивился, но невозмутимо предложил.
— Прогуляемся?

Айронхайд последовал за Ред Алертом к выходу, подстраиваясь под ширину шагов руководителя службы безопасности.

Два высоких трансформера вышли на улицу. Широкие, ярко освещённые дорожки базы огибали корпуса, тренировочные площадки, взлётно-посадочные полосы. Сверху как всегда тёмное, звёздное небо.

— Я слушаю, — наконец нарушил молчание Ред Алерт. Сейчас они весьма далеко от всех потенциальных любителей подслушивать.

— Тут такое дело... Я попросил отпуск у Прайма. Через декацикл тебе тут придётся одному рулить. Без заместителя, сам понимаю, тебе никак. Мираж, Инферно, конечно, прикроют. Но это не на несколько орнов, так что, ты бы ещё кого присмотрел себе уже сейчас в помощники.

— Отпуск?! — Ред Алерт не верил своим аудиодатчикам. Он несколько раз прокрутил в процессоре последнюю реплику командира базы. Выходило, что никаких помех не было. И он не ослышался. Сейчас руководитель отдела безопасности был рад, что его изрядно округлившуюся оптику скрывает визор. Вид у него, надо полагать, был бы сейчас весьма забавным.

— Ну да, отпуск. Никогда не брал, вот решил, что мне тоже нужен отдых. Здесь проблем никаких, на периферии тоже затишье. Удачное время чтобы немного... утрясти некоторые свои личные дела.

— Айронхайд. Ты. Никогда. Не. Брал. Отпуск. — Ред Алерт прикладывал все свои силы, чтобы оставаться спокойным и невозмутимым. Получалось неважно. — Что у тебя произошло?

— Ничего такого, с чем бы я сам не смог справиться, — отрезал красный мех, при этом в его окулярах виднелась... ирония?

Ред Алерт сделал манипулятором знак "стоп"! Ему нужно было время, чтобы привести в порядок свои системы и заставить процессор работать в штатном режиме, а также, разблокировать свои логические цепи, которые явно прислали своему владельцу пламенный привет из какого-то параллельного измерения. Несколько раз запустив усиленную вентиляцию систем и отрегулировав подачу во внутренние контуры хладагента, сине-белый мех наконец выдал.

— Хорошо. Отпуск. Считай, что информация принята. Сколько ты будешь отсутствовать на базе?

— Два декацикла.

— СКОЛЬКО???

— Ред Алерт, что ты тут себе нейросеть по струнам распускаешь? Всего два декацикла за всё непрерывное время моей службы. Даже Прайм так не удивлялся!

— Прайм может позволить себе не удивляться, — неожиданно даже для себя огрызнулся безопасник, вытирая выступившие капли хладагента на фейсплейте. — Ему то что, он — Лидер! Спрашивать-то он с меня будет.

— И я о чём. Поэтому, ты это... подумай о моём предложении взять себе помощника. Лишним не будет.

— Есть кандидатуры? — насторожился сине-белый трансформер.

— Не так уж и много, — хмыкнул Айронхайд. Нет, всё-таки в его окулярах плескалось именно веселье.

"Это такой чёрный юмор", — обречённо подумалось бессменному руководителю отдела безопасности. Вслух же он спросил совсем другое.
— И кто же этот твой... протеже?

— Блюстрик.

— Так... Хайд... скажи, с кем у тебя последний спарринг был? По шлему тебя хорошо приложили?

— Не понял? — опешил Айронхайд.

— Что не понятного? Видимо, процессор у тебя сбоить начал. Какой из Блюстрика помощник? Да он сам ещё юнглинг!

— А чем не помощник? К тому же, у него уже несколько десятков ворн как взрослый статус. Ты-то должен об этом знать. И чем он тебя не устраивает? Исполнительный, честный молодой мех...

— Вот именно! Великий Праймас, вот именно, что он мо-ло-дой! Логические цепи включи, Хайд! Он сам недавно ещё по базе гонял вместе с ламбо и розыгрыши всем устраивал. Какой из него безопасник! Тогда уж сразу Мадфлэпа и Скидса мне в заместители определи, вот веселье-то на базе начнётся! Может тогда и Прайм задумается, какого шлака командиров на столько времени в отпуска спроваживать.

— Не вскипай! С близнецами я лично перед отъездом поговорю. Моих убеждений им надолго хватит. А там Рэтчета подключишь... к воспитательному процессу. Он в курсе. Обещал помочь.

— И Рэтчет, оказывается, в курсе? — Ред Алерт упрямо отказывался признавать реальность происходящего. — О чём ещё мне предстоит узнать? Ты уж сразу давай выкладывай, не дозируй свои новости.

— А это все новости, — широко ухмыльнулся командир базы. — Других не предвидится.

— И на том спасибо! — зашипел безопасник, прикидывая, сколь долго он продержится в этом приюте безумных и как долго трансформеры могут функционировать без подзарядки.

— А на счёт Блюстрика ты всё-таки подумай.

— И думать нечего, — отрезал Ред Алерт, упрямо сжав губы. — Никаких вчерашних юнглингов, мечтающих о гонках и треке, в моём отделе не будет. Сам справлюсь. С Инферно и Миражом. Надеюсь, вы с Би отлично проведёте время.

— Би остаётся. Так что, если что случится, на него тоже можешь рассчитывать. Он обещал оказать посильную поддержку и договорился с Шрезмир, что в крайнем случае, выйдет на неофициальные дежурства на своё прежнее место работы. Или, можешь особо буйных к нему отправлять. Его кадеты кого хочешь укатают.

Ред Алерт молча смотрел на своего старого боевого товарища и думал сейчас только об одном, что ему очень хочется от всей искры оставить приличную вмятину на этом вызывающе красном шлеме. Естественно, столь неподобающие мысли реальностью не стали. Игнорируя ошибки своих логических программ, Ред Алерт сухо поинтересовался.
— Это всё?

— Да.

— Желаю приятного отпуска!

***

Оптимус Прайм только закончил очередное совещание, когда его рабочая консоль мигнула, показывая оставленный запрос одним из бойцов с военной базы о личной встрече. Лидер изучил скупую официальную формулировку, несколько раз перечитав имя отправителя. Блюстрик. Что-то подсказывало, что данная просьба возникла не просто так. Несмотря на усталость, Оптимус ответил на запрос положительно.

Через несколько бриймов ему доложили о посетителе.

Оптимус вышел из-за рабочего стола. Официальности и условностей за этот орн ему уже до воздухосборников хватило. Лидер открыл скрытую панель в стене и достал оттуда два кубика низкозаряженного: себе и Блюстрику.

Голубой трансформер вошёл в кабинет подтянутый, собранный, с мрачной решимостью на своём юном фейсплете. Но не успел он по всей форме поприветствовать своего Лидера и командира, как Оптимус уже сделал жест манипулятором, отметающий весь этот надоевший до скрежета дентопластин официоз.

— Блюстрик, о чём ты хотел поговорить? — оптика Лидера автоботов смотрела мягко, но проницательно.

— Сэр, я хотел подать прошение о назначении.

— Вот как... присаживайся! Говорить о таких делах лучше в неофициальной обстановке.

Подавая пример подчинённому, Прайм сел на диван, жестом приглашая Блюстрика присесть рядом. Гонщик принял приглашение, но был скован и явно нервничал. Оптимус решил помочь молодому меху.

— Давай ты начнёшь с главного. А потом обсудим сопутствующие моменты. Как я понимаю, ты определился. Кем же ты видишь себя в будущем?
Голубой гонщик смущённо посмотрел в синюю оптику красно-синего трансформера.

— Я прошу зачислить меня в стажёры к Ред Алерту. В будущем я хотел бы стать его помощником в службе безопасности.
Оптимус был удивлён.

— Более неблагодарной работы чем у Ред Алерта мне представить сложно. Блюстрик, ты хорошо обдумал своё решение? Твоё назначение не проблема. Я хоть сейчас заверю твой запрос. Но я хочу услышать об истинных причинах, побудивших тебя на столь серьёзный шаг.

— Сэр, причин несколько. Не буду скрывать, что и личные мотивы среди них также имеются. Я проанализировал своё участие во всех боевых действиях. Я не самый лучший боец, мне не хватает злости. Я всегда в этом буду уступать остальным, к примеру, тем же Сайдсвайпу или Санстрикеру. Но в критических ситуациях я могу оказать должную боевую поддержку своим товарищам. Зато у меня хорошая скорость реакции и не самый примитивный процессор, я способен принимать логически выверенные решения. В этом меня несколько раз хвалил даже Проул. Меня больше волнует чужая безопасность, чем своя собственная. Знаю, что не редко являлся причиной беспорядков на базе. Признаю свою вину, спарковских глупых выходок не отрицаю. В своё оправдание могу лишь сказать, что никогда чужому функционированию даже в шутку они не угрожали.

Оптимус постарался спрятать улыбку, чтобы не задеть чувств молодого меха. Совсем ещё юнглинг. Идеалист. С доброй и открытой искрой.
Блюстрик тем временем продолжал.

— Мне ещё многому предстоит учиться. Это я тоже осознаю. Но ещё больше я хочу приносить пользу и автоботам и Кибертрону. Я вижу, что Ред Алерту сложно справляться одному со столь большим объёмом информации, хотя он никогда и не просил помощи. Инферно пытается ему помогать по мере своих возможностей, но подобная практика не его сильная сторона. У меня было достаточно времени, чтобы наблюдать за действиями и решениями Ред Алерта. Обдумав данный вопрос, я пришёл к выводу, что я смогу стать ему со временем неплохим помощником.

— Хорошо, — кивнул Оптимус, с интересом разглядывая так по серьёзному настроенного гонщика, размышляя, что же такого могло произойти, что Блюстрик так кардинально изменил своё мнение и стал интересоваться, и явно серьёзно интересоваться тем, что ранее могло вызвать у него разве что скучающий взгляд. — Формальную сторону мы, считай, обсудили. Теперь я хочу услышать о личных причинах, о которых ты упомянул в самом начале.

— Ред Алерт очень помог мне, — осторожно начал Блюстрик. — Он помог переоценить многие вещи. Не могу сказать, что это далось мне легко, но сейчас всё стало намного более понятным. Он помог мне разобраться в самом себе. Не знаю чем бы закончились мои метания, не приди он тогда на помощь. Я хочу помочь в ответ. Я чувствую, что ему нужна помощь. Искрой чувствую. Его уверенность в своих силах является на данный момент всего лишь производной упрямства и неумением отступать перед трудностями.

Оптимус молча протянул молодому трансформеру кубик с низкозаряженным энергоном. Да, честный, открытый Блюстрик и правда сможет стать достойным заместителем Ред Алерта. Его кандидатура не вызывала никаких сомнений. Да, молодой. Да, горячий. Да, ещё очень наивный. Но всё это исправимо со временем. Научится, наберётся опыта, закалит характер. Но готов ли он выдержать тот безумный график, полную отдачу, что предполагает от соискателя должность помощника руководителя службы безопасности?

Синие окуляры гонщика светились необъяснимым упрямством. Блюстрик всё для себя решил, это видно невооружённой оптикой. Что же всё-таки произошло между ним и безопасником? Однозначно, на прямой вопрос молодой мех ответа не даст. Видно, что это слишком личное. Надо попробовать зайти с другой стороны.

— Что же такого сделал Ред Алерт, что это столь кардинально изменило твои взгляды?

Блюстрик заметно занервничал. Оптимус терпеливо ждал. Интересно, откажется уточнять или всё-таки даст ответ.
— Он сводил меня в главный архив Кибертрона, показал довоенную хронику.

Теперь синяя оптика мерцает тревожно, как будто гонщик ожидает разноса. Оптимус всё ещё удивлён, пока догадка ярким пламенем не озаряет его процессор. Прайму уже не нужен ответ Блюстрика, он знает что именно показал юному трансформеру старший офицер.

— И что же ты понял после просмотра? — Лидер улыбается, только оптика его полна печали.

— Что нельзя жить только прошлым. Что маски нужно уметь снимать, чтобы научиться жить в гармонии с настоящим. И для этого собственной силы воли иногда слишком мало. Нужна помощь. Поддержка. В одиночку не сможет выстоять никто. Мы сильны только вместе.

Прайм молча протягивает серво к Блюстрику. Тот сначала непонимающе смотрит на красно-синего трансформера, потом вздрагивает, достаёт из-под брони датапад с заполненным бланком собственного назначения. Лидер заверяет его своей энергоподписью.

— Большой тебе удачи, Блюстрик. И не забывай никогда о том, что здесь мне сказал. Нам всем нужна помощь и поддержка. Нет ничего зазорного, чтобы попросить о помощи, когда ты в ней нуждаешься.

— Спасибо, сэр!

Блюстрик порывисто поднялся и направился к выходу из отсека, но на половине пути остановившись, обернулся.
— Сэр... Оптимус. Могу я задать вопрос личного характера?

Прайм кивнул, его губы тронула лёгкая улыбка. Он был почти уверен, что знает о чём будет вопрос молодого меха.

— В архиве я видел ваш снимок с Мегатроном. Там вы совсем молодые... и очень счастливые. Глядя на вас тогда я подумал, что именно так должны выглядеть партнёры. Вы ведь были бондмейтами?

— Были, — просто ответил Оптимус.

— Разве можно забыть своего бондмейта? — синяя оптика смотрит испытующе.

— Никогда.

***

— Сэр? — в отсек службы безопасности вошёл Блюстрик.

Ред Алерт даже не пытался скрыть удивления при виде молодого бойца. После гонок с участием Нокаута голубой гонщик почти избегал встреч со старшим офицером. Ред Алерт не настаивал. Поступок Блюстрика его тогда приятно удивил и наполнил искру гордостью за молодого меха. Он всё понял правильно. Всё-таки, Блюстрик удивительный трансформер. У него большое будущее.

— Блюстрик? Что-то случилось?

Голубой гонщик молча протянул командиру датапад.

— Что это? — Ред Алерт начал подозревать подставу.

— Моё назначение к вам в стажёры, — голубой мех смотрит прямо, почти с вызовом.

— Я ещё скажу Айронхайду пару ласковых за такие шутки, — старший офицер начинает злиться. Только Блюстрика ему под боком каждый орн и не хватает, как главного испытания его выдержки.

— Назначение подписано лично Праймом и Мегатроном.

Ред Алерт замирает. А он недооценил этого настырного наглеца.

В глубине оптики Блюстрика плескается откровенное веселье. Да, этот раунд за ним. И оба меха это понимают.

***

Мегатрон зашёл в личный отсек Оптимуса. Его манипулятор зажимал датапад с информацией о предстоящем выступлении в Совете. Лидер коалиции десептиконов остановился почти в дверях, сверля тяжёлым взглядом сидящего к нему спиной за столом Прайма. Но автобот не пошевелился, что-то увлечённо разглядывая прямо перед собой. Подавив раздражённый рык, Лорд Протектор приблизился к столу.

— Прайм, я, конечно, всё понимаю. Я бесконечно терпелив. Но мне всё ж таки необходимы несколько кликов твоего драгоценного внимания!

— Мегз, а ты помнишь то время? — Оптимус чуть подвинулся в сторону, освобождая для взгляда десептикона небольшую голограмму, что играя яркими цветами изображения, зависла у него над столом.

Это был тот же самый снимок, что увидел в своё время Блюстрик в главном архиве Айакона, только сейчас он был в трёхмерной графике. На голограмме два молодых трансформера были словно живые, только уменьшенные до миниатюрных размеров. Широкие улыбки, сверкающие красная и синяя оптики, переплетённые пальцы, крепкие объятия...

Мегатрон вглядывается в молодого себя, потом в юного Оптимуса. Не сразу он понимает откуда слышится слабый треск. Затем отстранённо смотрит на то крошево, в которое превратился злополучный датапад в его боевых когтях.

— Да, я тоже помню, — слышит он задумчивый голос Прайма, наблюдая как на губах автобота медленно появляется лёгкая улыбка.