Личный имиджмейкер Оптимуса Прайма. Глава 5. Быть десептиконом

[initu]

Фэндом: Трансформеры
Бета (редактор): Skysword
Основные персонажи: Тандеркрэкер, Скайварп, Старскрим, Мегатрон, Саундвейв
Рейтинг: G
Предупреждения: OOC, AU, юмор (местами стёб)

Тандеру пришлось тяжело. Он в глубине искры надеялся, что станет для маленького Скайварпа примером, но он жестоко ошибся. Примером для сикерлета стал Старскрим. Во-первых, потому что он был самым красивым сикером; во-вторых, потому что они со Скайварпом были где-то на одной ступени развития. Варп полностью копировал Старскрима: его манеру говорить, эмоциональные взрывы, движения, даже когда он капризничал, он полностью воспроизводил в эти клики ведущего.

Вот и сейчас, возле сверкающей витрины со сладкими крии застыло два сикера: взрослый и маленький. Оба стройные, с тонкой талией, оба восхищённые, жадно пожирающие взорами великолепие сладостей за прозрачным бронепластом. На клик Тандеркрэкер залюбовался своими солётниками. Ему самому Праймас не дал ни столь совершенных линий, ни столь потрясающей внешности. Светлый, яркий Старскрим и тёмный, диковатый Скайварп — они были словно антагонисты, но тем не менее, они составляли равные стороны треугольника. Треугольника, который в данное время держался на нём, Тандеркрэкере.

— Тандер, а почему нам нельзя по крии? — битые там у Старскрима были логические цепи или нет, он всё равно оставался хитрой бестией, прекрасно выстраивая свой вопрос так, что отказать ему было сложно. Вот что сейчас должен был ответить Тандер — нет, нельзя? Тогда придётся придумывать несуществующую причину почему именно нельзя. А если можно, значит придётся покупать двум шлакоделам вожделенную сладость.

— Можно, Скрим, можно. Но только по одной! Эти очень дорогие, моего жалованья не хватит на подобные изыски, — продавец сладостей с нескрываемой жалостью протянул Тандеру два свёрточка. Небесного патрульного с его повреждённым товарищем знали многие в Гелексе. Знали и жалели, про себя восхищаясь стойкости и преданности бело-голубого сикера. Но когда появился Скайварп, что также осел балластом на крыльях молчаливого, никогда не жалующегося Ищущего, многие его не поняли. Жизнь быстро дорожала, одного-то прокормить была проблема, а тут ещё мелкого поднимать. Но Тандер никак не реагировал на сочувствующие взгляды: откуда им всем было знать, что значит для триадного сикера полная боевая триада?

Старскрим тут же отправил сверкающий жемчужным светом шарик в рот, зажмурившись от удовольствия, а потом облизал каждый палец, даже те, которыми не прикасался к крии. Просто потому, что красно-белому сикеру нравился сам процесс и потому, что так он смотрелся более желанным. Может быть, даже беззащитным. Главное, что смотрелся. Для Старскрима это значило почти всё. Он болезненно жаждал восхищения. Скайварп же тот час повторил всё точь в точь, даже выражение лицевой более старшего товарища скопировал. Тандер с лёгкой улыбкой наблюдал, как сикерлет обсасывает тёмные пальчики, а затем хватается за манипулятор Старскрима, ища поддержки и одобрения. Но Старскрим уже увлечённо смотрит через окно в тёмное небо, там пролетают два гражданских джета.

— Скрим, ты намного лучше! Как только доктор разрешит, ты воспаришь к самым звёздам, — бросается утешать ведущего Скайварп, нежно поглаживая трепещущие красно-белые крылья, что уже несколько ворн не раскрывались.

Старскрим обречённо взревел наплечными вентиляторами.
— Обязательно Варп! Я поведу вас быстрее ветра. И все будут провожать нас восхищёнными взглядами, — голос Старскрима мечтателен и чуть дрожит. — Я обещаю.

— Пойдёмте, нас ждут в госпитале. Нехорошо опаздывать. Пропустим очередь, придётся несколько джооров ждать, пока все не пройдут, — напоминает товарищам Тандеркрэкер. Он протягивает манипуляторы и берёт за серво Скайварпа, а другим тянется к Старскриму. Но ведущий капризно выворачивается и вместо этого прижимается к бело-голубому боку, обнимая солётника за пояс. Ну, конечно. Так он более выгодно и вызывающе смотрится. Разве Старскрим упустит лишнюю возможность покрасоваться?

***

— Я даже не знаю что вам сказать, — проследил взглядом за отпущенными двумя сикерами в зону рекреации Фарма, при этом его изумрудно-зелёные короткие крылья нервно дёрнулись. — С одной стороны, показатели Старскрима явно и резко улучшились с прошлого раза. Теперь я высказываюсь с большим убеждением в положительном влиянии предстоящей операции восстановления логических цепей на процессор. Но если вы ожидаете возвращения прежнего Старскрима...

— Я не ожидаю этого, доктор, — устало притушил оптику Тандер, присаживаясь на платформу в кабинете лечащего врача его ведущего. — Я просто хочу, чтобы трансформация стала для Старскрима возможной.

— О, он будет летать! И будет даже очень хорошо летать. Навыки в небе для него не потеряны даже сейчас. Это не умение выстраивать логические картины в обычном функционировании, — тут же обернулся к нему медик, впиваясь своими светло-красными линзами в напряжённый фейсплейт Ищущего. — Но вот в общении Старскрим будет весьма сложен. В каких-то моментах он будет хитёр и дальновиден, но в каких-то вещах он останется на уровне обычного спарклинга, наивного и капризного. Весьма гремучая смесь, уверяю вас. И очень опасная для него самого в первую очередь. После замыкания неполного логического контура это никуда не денется, просто наложится на его старую личностную характеристику. Вы готовы отвечать за его действия и контролировать их на протяжении всего его функционирования? Ведь он захочет пару со временем. Его шансы найти партнёра, который смирится с его эмоциональной нестабильностью, почти равны нулю.

— Док, он уже нашёл пару, — при этих словах Фарма с подозрением оглядел Тандеркрэкера, но тот в ответ только усмехнулся. — Нет, это не я. Один мех настолько покорён красотой Старскрима, что безвозмездно помогает мне в осуществлении нашей общей мечты — вернуть возможность полёта ведущему.

— Ого, это в корне меняет дело, — сразу же заметно оживился медик. — Теперь понятны сильно улучшившиеся показатели. Сразу три привязки! Сильные, эмоциональные. Это великолепно, Тандеркрэкер! Это треугольник, магическое число для триадных сикеров. Если вы всё уже обдумали и ваше решение в ближайшее время не поменяется, то я жду вас через ротацию у себя в операционной. Мы введём импланты в системы Старскрима и подключим их к нейросети. Но вы должны понимать, реабилитация — процесс трудоёмкий и долгий. Как пойдёт адаптация — я не берусь предположить. Сколько пройдёт времени, прежде чем он сумеет функционировать самостоятельно, я не знаю. А это вопрос весьма дорогой. И бросить будет нельзя, иначе неминуемый жёсткий откат программ вернёт его чуть ли не до базового уровня. И сумеет ли Старскрим пройти заново весь этот долгий путь... честно, говоря, я не уверен.

— Мы все готовы рискнуть, док. У нас всё равно нет выбора.

Два трансформера, не сговариваясь, уставились через прозрачное ограждение на веселящихся в зоне рекреации двух сикеров: высокого красно-белого и маленького чёрно-фиолетового.

***

В тесной кварте на самой окраине Воса, в одиноко стоящей башне, из стрельчатых окон которой было уже заметно марево огней над Гелексом, самозабвенно танцевал высокий трансформер в чёрной броне с декоративными, строго подсвеченными фиолетовым светом вставками и с узкими, длинными крыльями за спиной. Он аккуратно переступал ногами в такт тихо звучавшей музыкальной композиции, изгибаясь, плавно покачивая вокруг себя гибкими ксено-кабелями. Иногда он мягко, ласкающе проводил ими по корпусу, таинственно мерцающему в фиолетовом сиянии подсветки, будто сам себе посылал воздушные поцелуи и сам же ловил их.

У Саундвейва была лучшая в целом мире аудитория — он сам. С некоторого времени он стал нестерпимо мучиться от вынужденной изоляции. Танцы спасали. Пока спасали. В них он опять окунался в прошлое, прокручивая в памяти памятный момент, где он побеждает на конкурсе юных дарований. Момент его славы и общего восхищения, в котором известный ведущий молодёжной станции вручает ему сверкающую драгоценным напылением голографическую рамку, подписанную "Лучшему холо-исполнителю Кибертрона". Внизу стояла дата, когда он смог вырвать у конкурентов такую знаковую победу.

Сейчас всё изменилось. Одинокий, замкнутый, немой специалист по связи с альтформой скоростного разведывательного беспилотника, призванного отслеживать и перехватывать сигналы, перенаправлять информационные потоки, а в мирной жизни используемый для организации связи в районах стихийных бедствий и всевозможных катастроф. Младший офицер. Эта должность была брошена ему, словно подачка, после получения тяжелейшего ранения при выполнении боевого задания сотни ворн назад. Вокалайзер был уничтожен прямым попаданием в разведчика. Уничтожен и не заменён вовремя. Нерентабельная операция с частичной заменой нейросети — так ему тогда объяснили — и на которую у самого Саундвейва попросту не нашлось кредитов. Но ему относительно повезло по сравнению с остальными, кого просто списали в ветераны на нищенскую пенсию. Списали и забыли.

Саундвейв же не лишился работы, его повысили. Командование разорилось только на глухой визор-экран, усовершенствованный голографическими сенсорами, что позволяло изъясняться демонстрацией изображений, выведением непосредственно перед взглядом собеседника на глухое глянцевое забрало интересующей информации. Понимать подчинённых всё-таки было необходимо. А тут весьма интересный экземпляр, не болтающий попусту и всегда готовый к работе, словно передвигающийся самостоятельно информационный терминал.

Его настоящая работа была слишком лёгкой для него. Это раздражало. Сильно. Не было возможности развиваться, не было возможности проявить себя, не было признания его таланта и заслуг. Его вообще никто не замечал в его небольшой рубке на краю военной базы или в тёмном небе, когда он поднимался к самым звёздам, управляя потоками информации. А когда он выбирался в общество, его избегали. Даже боевиконы сторонились его. Их раздражал глухой визор-экран и невозможность видеть чужие эмоции.

Всё изменилось вокруг него. Но не он сам. Никто не мог запретить ему плыть в собственном убежище по нежным, чувственным волнам музыки, что бережно обнимали его корпус, лаская каждую деталь, каждый проводок. Здесь, у себя в отсеке, он мог быть самим собою, мог мечтать. И он врубал записанные тайком произведения на всю громкость, погружаясь в их вязкую глубину, и уносился на них, яростно проламывающих его эмоциональный барьер, в пелену мечтаний. Туда, где он был в свете софитов, под облизывающимися взглядами, желанный, чувственный, прекрасный. Где каждый из толпы, что колыхалась потревоженной волной возле его ног, мечтал быть рядом с ним, прикасаться к нему, ловить взгляд прекрасной оптики, зачарованно замирал от низкого завораживающего голоса. Его любили, его возносили выше правителей и богов, его носили на манипуляторах. Аплодисменты, громкие восторженные крики, протянутые к чёрному гибкому корпусу дрожащие серво.

Саундвейв — звезда. Саундвейв — идеал. Саундвейв — источник вдохновения. Самый красивый трансформер. Самый желанный партнёр.

Музыка закончилась. А вместе с ней, как всегда, исчезло всеобщее обожание, растворились толпы поклонников, пропал тот, кто готов вырвать собственную искру ради одного его благосклонного взгляда.

Связист командой разделил маску на составляющие и убрал в пазы шлема: с голографического выключенного экрана домашней информационной консоли на него смотрело его собственное отражение — растерянное и испуганное. Отщепенец и выродок. Десептикон. Урод. Прекрасный подчинённый и нежеланный собеседник — тот, кого никто не назовёт товарищем. И уж точно никто никогда не оценит больше его красоты, завершённого совершенства талантливой искры, не назовёт прекрасным, любимым и не будет ждать его возвращения. Одиночество — вот теперь его удел.

Тишина навалилась неожиданно тяжело. Связист отключил консоль и, открыв высокое узкое окно, вылетел в тишину бескрайнего неба. Он устал быть один. Требовался хоть кто-то, кто скажет лично ему пусть пару, но живых слов. Не важно, что они будут грубыми и обидными.

***

Мощный широкоплечий боевикон в серой потёртой броне с нескрываемой нежностью смотрел на чужую радость. Его обычно мрачное выражение суровой лицевой смягчалось при виде изящного, тонкого, почти хрупкого красно-белого сикера, поворачивавшегося у зеркальной поверхности в торговом центре то одним боком, то другим. Старскрим с восхищением отмечал, как переливается сотнями граней света дорогая полироль с блестящими нано-кристаллами, только что втёртая в его и так начищенную броню. Рядом с ним крутился маленький Скайварп, полностью очарованный внешним великолепием ведущего, по-спарковски ахая и громко восхищаясь. Старскрим светился словно изнутри. Снисходительно выслушав комплименты от маленького соплеменника, он зачерпнул пальцами из баночки немного полироли и, развернув спарклинга к себе спиной, осторожно втёр в его тёмные крылья чуточку драгоценной пасты. Теперь возле зеркала прыгало два совершенно счастливых сикера, и счастье их не ведало обозримых границ.

Мегатрон добродушно хмыкнул. Определённо, такие моменты стоили полученных шрамов, помятой брони и вынужденного общества грубых безграмотных гладиаторов. Арены Каона не были пределом мечтаний ни для кого. Но выигравший там получал очень хорошие суммы в кредитах. И вереница подавшихся в гладиаторы не иссякала. А ему очень сильно нужны были кредиты. У Мегатрона была цель: он хотел вернуть в этот мир полноценного Старскрима. Не маленького испуганного сикерлета во взрослом корпусе, а взрослого, самостоятельно функционирующего прекрасного Ищущего. За этого сикера он готов был сражаться до конца, с бойцами на пыльной арене, с ненавистным режимом, что отобрал у них у всех надежду на счастливое будущее, с несправедливостью — да хоть со всем Кибертроном! Они восстановят авиатору логические цепи, и тогда он лично сможет наблюдать пронзительно эмоциональный полёт самого красивого трансформера во всей Империи. Его трансформера. В этом Мегатрон не сомневался. Как только отлетается и оторётся, сразу же по приземлении хватать его — и на свою платформу и в искровые партнёры. Если будет брыкаться, значит, принудительно — и на платформу и в партнёры.

— Мегз, а Мегз, я ведь прекрасен? — повис на его плече Старскрим, одурманивающе мерцая рубиновой оптикой, словно перебравший энергона киберкот. — Тебе нравится, да?

— Ты прекрасен, Скрим! Ты самый красивый сикер на всём Кибертроне! — ничуть не покривил искрой Мегатрон, прижимая к себе яркое, сверкающее словно дорогой кристалл, сокровище.

С другой стороны к нему тут же прилип Скайварп, доверчиво заглядывая в красные окуляры боевикона.
— А я? Я тоже красивый?

— А ты второй по красоте сикер на всём Кибертроне, — хохотнул гладиатор и тут же добавил. — А Тандер третий. Всем остальным до вашей триады как на карачках до Юникрона.

— На чём? — тут же удивлённо мигнул линзами сикерлет.

— Не на чём, а как! — назидательно проговорил серый десептикон. — В очень неприличном положении ползком и очень сильно далеко.

— А, понятно! — свистнул Скайварп, и, обхватив ладошками мощный манипулятор большого друга, подогнул ноги и стал раскачиваться в воздухе, издавая совершенно счастливые трели.

Мегатрон шёл по торговому центру, обнимая льнувшего к нему Старскрима, что бросал на окружающих томные и важные взгляды, и не мог не усмехаться. Сикер хвастался им словно малый спарк новой дорогой игрушкой. И почему-то это не вызывало привычного раздражения. Наоборот, ему самому льстили провожающие их пару завистливые взгляды. Интересно, все эти болваны и вправду считают, что Скайварп их бэта, так что ли? Наверняка.

Боевикон решил, что сегодня у него достаточно налички, чтобы устроить небольшой праздник для них всех по поводу его краткого пребывания в Гелексе. Чем больше он будет баловать этих двоих, тем больше они будут радоваться его возвращениям. А Мегатрону нравилось, когда на нём повисали молодые сикеры и жадно заглядывали в его окуляры, вопрошая, какие подарки им привезли на этот раз. Ради таких мгновений он был готов скупить всё, на что хватало его пока небольшого состояния. Но приходилось экономить. Расточительства сейчас они позволить себе не могли. Слишком большие суммы десептикон переводил на счёт клиники.

— Мегз, а какой Каон на самом деле? На что он похож? — продолжая раскачиваться на сильном сервоприводе десептикона, вопросил Скайварп.

— Ну... он большой, больше Гелекса, но не такой светлый. Скорее тёмный даже. Освещения там мало, каонцы предпочитают экономить. На поверхности всегда всё в дыму. Белым долго оставаться там сложно. Сажа и смог из заводских труб оседает на всём вокруг. Говорят, что если долго пробыть на поверхности и не в здании, то нужно полностью менять фильтры — забиваются без возможности прочистки. Там много литейных производств, заводов, плавилен. Но в основном там шахты. Очень глубокие шахты.

— А что ты там в таком случае делаешь? — изумился Старскрим, впервые за всё время озаботившись вопросом, где пропадает его большой серый друг. — Ты же не шахтёр.

— Было время, и шахтёром бывать доводилось, — невесело усмехнулся боевикон, вспоминая давнее прошлое, когда приходилось батрачить в забое по две-три смены, чтобы хватало на хороший энергон, квалифицированную медпомощь, а также было что откладывать на небольшой стартовый капитал и билет в один конец из той Праймасом забытой дыры. — Давно это, правда, было.

— А как давно? — сикеры смотрели с острым любопытством, пожирая нетерпеливыми взглядами гладиатора.

— Я тогда совсем молодой был. Хотелось в то время только одного — свалить куда подальше. Вот я и работал где только мог, пытаясь скопить на лучшую жизнь. Как выпал шанс, перебрался в Тарн. Там охранником много ворн работал. Попал с грузом товаров в Гелекс, да Скрима вот увидел, и решил остаться, — при этих словах красно-белый сикер вспыхнул польщёно и смущённо одновременно.

— А Каон-то зачем? — не унимался Старскрим. — Ты же вроде сначала здесь неплохо устроился. И каждый орн у нас бывал. Мы с Тандером даже говорили о том, чтобы жить всем вместе. А ты взял и исчез. И теперь так редко приезжаешь. Я скучаю, — признался сикер, прижимаясь к дрогнувшему от таких слов гладиатору. От опасного развития разговора и от безрадостной перспективы изворачиваться и врать единственно дорогому существу во всей вселенной, Мегатрона спасли звуки начинающейся драки.

Боевикон на автомате задвинул за себя двух совершенно ошарашенных сикеров, изучая ситуацию, при которой определённо наклёвывалась предстоящая свалка в лучших традициях нижних уровней. Трое конструктиконов пытались достать загнанного в угол крылатого трансформера со странной альтформой, который сдаваться, к вящей радости окруживших его, и не думал.

— Слышь, гаечка, — сиплым басом подначивал товарищей самый мелкий. — Сдавайся уже! Обслужим по первому разряду такого хорошенького да гладкого!

Подельники громко гыкали и продолжали наступать на ощерившегося меха в чёрно-фиолетовой броне. Тот отбивался молча, сосредоточенно и с отчаянностью обречённого.

— Стоять тут! — рыкнул на Старскрима и Скайварпа боевикон, и для пущей наглядности добавил. — Шаг влево, шаг вправо — считается нарушением приказа. Прыжок на месте расценивается как попытка взлететь. Всё вместе наказывается лишением праздничного ужина и отказом в покупке кристаллов на броню.

По округлившейся, вспыхнувшей полным восторгом сикерской оптике, Мегатрон заключил, что эти двое теперь ни в жизнь с обозначенного места не дёрнутся. В Гелекс могут врываться квинтессоны, имперские штурмовики, хоть стая шарктиконов — сикеры с этого пятачка не сойдут. Желание заполучить вожделенные кристаллы сильнее страха, жалости и чувства справедливости.

Гладиатор вальяжно подошёл к месту зарождающейся драки. Охраны не было видно, хотя по переполошившимся владельцам близлежащих торговых павильонов было понятно, что те патруль уже вызвали. Но кому как не ему было знать, какие повреждения можно нанести даже за короткий клик, а не то что за тот юникроновски длинный промежуток времени, который будут двигать сюда свои обленившиеся бампера блюстители порядка. Следовало дать одинокому храброму меху шанс и хотя бы потянуть время.

— Эй, вы! Вы находитесь в общественном месте, между прочим, а не в своих ржавых подворотнях, чтобы выражаться подобным образом. Здесь, между прочим, и спарки присутствуют, — окликнул зачинщиков драки Мегатрон, одновременно профессионально оценивая противников. Газоанализаторы сообщили ему, что вся компания успела хорошо наэнергониться, и далеко не самым хорошим по качеству сверхзаряженным, что, соответственно, должно было выразиться в плохой координации движений и запаздывании видеозахвата.

— Слышь ты, залётный, те чо, больше всех надо? — зазвучало весьма агрессивно в ответ.

— Отвали, подлизыватель полицейских бамперов, пока мы тя на запчасти не разобрали!

— Может, и этого завалить? Тоже ничего, хотя уж больно лицевая уродливая. Но, если не смотреть в ту сторону в самом процессе, то сойдёт для одного раза, — нагло ржал самый здоровый из этой тройки, показывая подобравшемуся гладиатору непристойный жест.

— Ну что вы, я таким хламом не интересуюсь, — обнажил хищные клыки в усмешке Мегатрон, делая обманный шаг влево.

Естественно, нападение последовало незамедлительно. Естественно, гладиатор ждал этого, опередив своего незадачливого противника на целый клик. Приятным бонусом ко всей этой ситуации шла отлепившаяся от стены хищная тень с пляшущими фиолетовыми огоньками по швам трансформации. Яростным вихрем она немедленно атаковала ближайшего к ней конструктикона, беспечно подставившего бывшей жертве спину. Что ж, если незнакомый мех сможет отвлечь хотя бы одного из подвыпивших рабочих ботов на несколько кликов, то у Мегатрона будут все шансы выйти полным победителем из этой потасовки и без каких-либо повреждений для себя. Единственное, следовало не увлекаться и не калечить наглых ублюдков, чтобы потом не иметь никому ненужных разбирательств с патрульными. Да и Тандера светить не хотелось.

Мегатрон ловким прыжком ушёл вправо. В первый удар он вложил максимум сил, отправляя в живописном полёте нападавшего меха к стене с серьёзным повреждением оптики и хорошей вмятиной на шлеме. Отброшенный столь неуважительным образом, конструктикон оскорблено взвыл. Этот клич ярости и боли подействовал на его второго товарища, пытавшегося в этот клик зайти к серому боевикону сбоку, словно на наркомана хорошая порция синтетика. Зелёный бот боднул шлемом воздух и пошёл на Мегатрона тараном, словно обезумевший шарктикон, полагаясь больше на свой вес, внушительные габариты и мощь конструкции, чем на умение драться. Это имело бы смысл, не будь серый мех гладиатором, уже вкусившим запах пролитого энергона на арене, уже прошедшего суровую школу выживания. Серый мех нанёс серию коротких мощных ударов в самые незащищённые, открытые участки чужого корпуса, по чувствительным датчикам, по подвижным шарнирам. Характерный треск и чавкающие звуки подсказали лучше всего, что противник получил серьёзные травмы, выправлять которые медики будут долго и поминая "добрыми" словами не только этого болвана, но и всех его родственников.

Пока зелёный конструктикон со сдавленным стоном от дикой боли, оседал грудой ничего не осознающих деталей прямо на пол торгового центра, его товарищ уже успел отлепиться от стены и теперь сгорал желанием разорвать на части обидчика своего подельника. А несколькими шагами в стороне шла отчаянная битва между третьим любителем насилия и чёрным крылатым мехом. Даже беглого взгляда в ту сторону гладиатору хватило, чтобы определить, что именно третий противник как раз и есть самый серьёзный из этой компании. Тот бот не разменивался на лишние движения, на угрозы, крики, рыки и прочую муть, он целенаправленно атаковал чёрно-фиолетового меха по всем правилам уличных энергонопролитных потасовок; точнее, без каких-либо правил вообще. Но крылатый вторично вызвал лёгкое замешательство Мегатрона. Он умело сражался и очень грамотно закрывался. На краткий клик гладиатор пожелал увидеть этого меха в своих напарниках на арене. Такому можно подставить спину и не ожидать предательского удара в неё.

Пронзительный сикерский визг, прозвучавший позади, возвестил Мегатрона о том, что теперь его незапланированное сражение проходит при активно болеющей группе поддержки. Старскрим выкрикивал пожелания конструктиконам деактивироваться от позора, детально расписывая убогость их нелепых альтформ и повреждённые ржавчиной процессоры. А Скайварп, не в силах справиться со столькими переживаниями разом, просто голосил на одной ноте, подпрыгивая словно мячик от переполняющих незрелую нейросеть чувств.

— Эй, чёрный, — уворачиваясь от грубого, слишком прямолинейного удара, крикнул Мегатрон крылатому меху. — Ты как, справишься? Или подсобить?

— Помощь: не требуется, — незамедлительно пришёл ответ механическим голосом, явно смодулированным искусственными системами, а не вокалайзером. При этом чёрный трансформер неожиданно врубил дожигатели и, резко уйдя вверх, приземлился сложенным в локте манипулятором, явно заблокированном в этом положении для усиления удара, прямо в место выхода шейных магистралей из плечевого отдела корпуса конструктикона. Хлопок, характерный для разрыва топлипроводов — и ярко-лиловые брызги заливают всё окружающее пространство.

Ожидая подобных последствий данного тактически верного хода крылатого меха, Мегатрон успел отпрыгнуть в сторону, предоставляя возможность своему противнику сделать шаг вперёд, вступив в расплескавшийся из систем поверженного трансформера энергон. Огромный конструктикон поскользнулся, теряя равновесие, нелепо взмахнул манипуляторами, и стал медленно заваливаться назад. При этом его расширившиеся окуляры выражали потрясающую смесь удивления, обиды и ярости.

Блокировали упавшего конструктикона с крылатым мехом они вместе. Мегатрон зафиксировал огромный манипулятор, просто наступив на плечевой шарнир, намекая, что малейшее движение и он выломает сервопривод в шлак; а чёрно-фиолетовый трансформер с непонятной альтформой — запустил когти в шейную проводку. Гладиатор оценил степень коварства незнакомца.

В этот момент раздался вой сирен подоспевших патрульных. Мегатрон насмешливо фыркнул: блюстителей порядка было пятеро. Пятеро против трёх рабочих ботов. От смеха можно деактивироваться. Грустного.

— Очень вовремя, — издевательски, но всё-таки тихо хмыкнул он. Крылатый мех неожиданно согласно кивнул. — А бить ты умеешь. Как звать-то тебя?

— Саундвейв. Младший офицер отдела связи, — отозвался всё тем же механическим голосом крылатый мех. Что ж, теперь были, по крайней мере, понятны его навыки ближнего боя. Военный... кто бы мог подумать.

— Мегатрон, — в ответ представился боевикон. — В бывшем охранник торговых судов Тарна, в данный момент гладиатор.

Крылатый повернул к нему шлем с глухим забралом, но ничего не ответил. Зато под его ногой замер конструктикон, наконец-то сообразивший, как легко их троица отделалась. Но им всем не суждено было ни поговорить дальше, ни узнать, что на этот счёт думает хрипящий поверженный рабочий, так как подоспевшие полицейские взяли всю их колоритную компанию в тесное кольцо.

— Саундвейв, сэр, с вами всё в порядке? — опознал в крылатом мехе младшего офицера военной базы один из патрульных. — Что здесь произошло?

Вместо ответа связист вывел на экран визора первые кадры начала драки. Затем видеозапись исчезла, и её заменил вопросительный глиф.

— Конечно, я выдам вам официальный запрос на предоставление видеозаписи, — правильно понял офицера связи командир патрульных. Он был очень доволен и даже не скрывал этого. Ещё бы, даже делать ничего не пришлось. Улики предоставят, виновников скрутили. Серьёзных повреждений ни у кого нет; царапины, подбитая оптика не в счёт. — Вы сможете передать информацию сейчас или пришлёте чуть позже на терминал управления?

На глянцевом тёмном визоре чёрно-фиолетового мгновенно вспыхнул запрос на выделенный канал связи.

Дальше Мегатрону было уже не интересно. Патрульные сделали ему знак, что удерживать смутьяна больше не требуется, и гладиатор с нескрываемым облегчением направился к пританцовывающим от нетерпениям сикерам. Старскрим тут же стал увиваться рядом, активно делая вид, что осматривает своего товарища на предмет возможных повреждений. Яркое мельтешение на фоне серой брони немедленно привлекло к ним ещё больше внимания со стороны собравшихся любопытных. Скайварп же так далеко не заглядывал, он просто бурно радовался.

— Мегз, как ты его! Одной левой и ррраз, эта дылда в полном нокауте, — верещал возбуждённый Скайварп, стараясь показать как именно гладиатор отправлял в оффлайн своего первого противника.

— Целых три глубоких царапины. Возмутительно! — громко сетовал Старскрим, придирчиво изучая серую броню. — Нужно будет заполировать всё немедленно! Куда только охрана смотрит.

Из активно набежавшей толпы тут же послышались согласные возгласы. Собравшиеся посетители торгового центра, вынужденные наблюдать всю потасовку воочию, громко высказывали возмущение бездействием охраны самого комплекса, требуя от дирекции предоставить неожиданно нашедшемуся герою хотя бы предоставление скидок на покупки, а ещё лучше — вручение памятного презента. Откуда-то шустро нарисовавшийся менеджер по работе с клиентами немедленно вступил со Старскримом в долгую полемику на тему, что можно считать памятными, а главное, нужными в хозяйстве презентами.

— Ах ты, грязный серый шлак! — это оклемался выведенный первым из строя конструктикон, наводя потрескавшуюся злую оптику на Мегатрона, расслабленно внимающему поздравлениям и восхищениям от шумной толпы. — Как только разберусь с этими оплавками, я тебя найду, слышишь, ты, урод! Я тебе сервоприводы местами поменяю, шарк ржавый, чтобы не повадно было впредь лапы к чужой добыче тянуть.

— Адрес сообщить? — миролюбиво поинтересовался Мегатрон, с лёгким презрением наблюдая за чужим полным бессилием. Конструктикона в этот момент упаковывали в блокираторы, зачитывая ему его права и обязанности.

— Чтоб тебя ржа сожрала, чтоб у тебя коннектор отвалился! — буйствовал рабочий бот, дёргаясь в стальных захватах блокираторов. — Чтоб ты все возможные вирусы у интерботов подцепил!

— Не нуждаюсь, — с нескрываемой иронией отозвался гладиатор, переводя более чем красноречивый взгляд на вызывающе покачивающего бёдрами стройного, просто потрясающе красивого Старскрима, что сейчас был по самые закрылки был увлечён спором с представителем торгового центра. Зато Скайварп замер с открытым ртом, прислушиваясь к словесному пикетированию взрослых.

— Ах ты! — чуть не подавился негодованием от столь вопиющей несправедливости конструктикон, окуляры которого почти высветлились от гнева. Воспроизведя трудно переводимую словесную конструкцию на древнекибертронском, отчего некоторые фем из собравшейся группы поддержки и праздных зевак испуганно и возмущённо заохали, заводской рабочий выплюнул из себя ощутимый по объёму плевок перегретым маслом.

На что Мегатрон, потемнев враз фейсплейтом, тихо, но весьма угрожающе прорычал.
— Что, настолько налить отработанным на собственный функционал? Никогда не угрожай боевикону попусту, беспроцессорный дрон. Если хочешь отомстить — делай, но не обещай. Своими словами ты освобождаешь своего врага от мучительного выбора, что лучше сделать, и ничего более.

— Чего? — мигнул линзами конструктикон, в попытке уловить ускользающий от его ограниченного разума смысл произнесённой ненавистным противником речи. Манипулятор попытавшегося его увести патрульного, рабочий бот просто скинул с плеча резким движением корпуса.

Но тут уставший от пустых препирательств Скайварп высунулся из-за бока Мегатрона и громко воскликнул, демонстрирую арестованному неприличный жест.
— Я тебе сейчас всё на пальцах объясню. Видишь средний?

Кто-то из толпы громко заржал. Мегатрон тяжёлым взглядом уставился на хитрую мордашку сикерлета, что лукаво поблёскивая оптикой, вновь выглядывал из-за его собственной ноги. Весь вид Скайварпа при этом говорил: "Видишь, меня одобряют?" Подняв взгляд от мелкого, боевикон чуть не вздрогнул. Прямо перед ним маячил глухой чёрный визор Саундвейва. Удивительное дело, но офицер связи смог подобраться абсолютно неслышно и таким образом, что ни один протокол защиты боевикона не сработал.

— Вмешательство: своевременно. Просьба: принять благодарность.

— Вашего спасибо мне вполне достаточно, — улыбнулся Мегатрон, нашаривая позади себя по-боевому вздёрнутые крылья всё ещё воинственно настроенного сикерлета, и выволакивая попискивающего мелкого вперёд. Но учинять разнос за совершенно неподобающую благовоспитанному сикеру выходку не хотелось. Да и что такого, собственно, произошло? Настоящий мех должен уметь постоять за себя, и не только кулаками. Всё равно они десептиконы. Выход в высший свет им не грозит. Так зачем забивать свой процессор всякими светскими манерами? И вместо словесной выволочки серый мех погладил тёмный шлем, на что маленький Скайварп только счастливо мурлыкнул.

Мегатрон перевёл взгляд на Саундвейва и с удивлением отметил для себя, что только что отчаянно бившийся уверенный и бесстрашный мех мнётся в робком недоумении, видимо, решая для себя, как следует дальше поступить: настаивать на выражении собственной признательности за помощь или, удовлетворившись чужим ответом, оставить неожиданного помощника с его компанией в покое. "А ведь он не хочет уходить," — вдруг осенило Мегатрона, — "Только повода остаться не может придумать".

— Саундвейв, хочу сделать вам предложение! — улыбнулся боевикон в серой броне. — Мы планировали сегодня устроить небольшое празднование по случаю моего краткосрочного пребывания в Гелексе. А также прогуляться до здешних ювелиров. Я обещал моим друзьям небольшие подарки и намерен сдержать своё слово. Если у вас нет никаких срочных дел на сегодня, может, вы присоединитесь к нашей компании? Чуть позже должен быть ещё один сикер. Мы все были бы рады вашему обществу, — Мегатрон глядел на крылатого чёрного трансформера и чувствовал нечто большее за показной отстранённостью. — Возможно, мы не самые интересные собеседники, зато искренности и открытости нам не занимать. И обычно скучать нам не приходится!

Саундвейв стоял и слушал эхо отзвучавших слов. По оттенку энергополей этого боевикона, по его мерно горящим окулярами он видел, что этот гладиатор не врёт. Ему действительно приятно общество Саундвейва. И маленький сикерлет, доверчиво прижимающийся к серому бедру, смотрел без опаски, улыбаясь. Неужели Праймас послал ему тех, кто сможет оценить его сущность, не замечая отталкивающей опасности хищной внешности?

— Приглашение: принято, — сообщил связист через клик, с изумлением понимая, что стоявший перед ним мощный, с уверенным разворотом плеч десептикон, как-то слишком быстро вызвал столь бурный отклик в его собственной искре. С трудом отыскав в библиотеке данных подходящее случаю выражение, добавил, транслируя через аудиосистему: — Мне приятно ваше внимание.

Впервые он не боялся, что будет понят неверно.

В этот клик к серому трансформеру, назвавшемуся Мегатроном, подошёл тот самый сикер, что сразу же привлекал всеобщее внимание утончённой красотой. Саундвейв не был исключением, заворожённый соразмерностью корпуса и яркими красками брони.

— Представляешь, этот жадный шлак пытался мне толкнуть обычную полироль! — возмутился Старскрим, но при этом его рубиновая оптика победно блистала.

— У него, конечно же, это не вышло, — уже догадался об исходе словесного сражения Мегатрон, приобнимая Ищущего за тонкую талию.

— Пфф, — громко фыркнул авиатор. — Мне удалось убедить этого проходимца, что полироль с регенерирующим составом куда как более уместна в качестве извинений со стороны торгового центра! Так что ты сегодня тоже при подарке.

Десептикон поражённо замер. Сикер подумал о нём! Он выстроил логическую цепочку, связав полученные небольшие повреждения в драке и возможную выгоду от презента со стороны дирекции комплекса. Не достижение ворна, конечно, но для Старскрима в его нынешнем состоянии...

— Скрим, что бы ни случилось, я всегда буду рядом, — тихо прошептал он прямо в фейсплейт поражённого сикера, бережным жестом приглаживая дрогнувшее красно-белое крыло. — Клянусь тебе, я всегда буду рядом.

В этот клик Ищущий заметил стоявшего рядом с ними чёрно-фиолетового меха.

— Это Саундвейв. Он согласился составить нам компанию в нашем маленьком праздновании, — подмигнул боевикон враз ожившему Старскриму. Кому как не ему было знать, как сильно сикер любит всякого рода вечеринки. — Ты не против?

Саундвейв, внутренне замирая, чуть склонил в приветствии шлем. Теперь всё зависело от авиатора, в этом не было никаких сомнений. Но крылатый красавец только мерно мерцал удивительно алой оптикой, благосклонно и весьма миролюбиво. Он откровенно нежился в тесных объятиях Мегатрона, и только чуть плутовато улыбался тонкими губами. И он был не против. Саундвейв отчётливо понял, что и тут ему рады.

Сегодня ему определённо сказочно везло.